Неточные совпадения
Как ни придумывал Манилов, как ему быть и что ему сделать, но ничего другого не мог придумать, как только выпустить изо рта оставшийся
дым очень тонкою
струею.
Огонь потух; едва золою
Подернут уголь золотой;
Едва заметною
струеюВиется пар, и теплотой
Камин чуть дышит.
Дым из трубок
В трубу уходит. Светлый кубок
Еще шипит среди стола.
Вечерняя находит мгла…
(Люблю я дружеские враки
И дружеский бокал вина
Порою той, что названа
Пора меж волка и собаки,
А почему, не вижу я.)
Теперь беседуют друзья...
— Но, государи мои, — продолжал он, выпустив, вместе с глубоким вздохом, густую
струю табачного
дыму, — я не смею взять на себя столь великую ответственность, когда дело идет о безопасности вверенных мне провинций ее императорским величеством, всемилостивейшей моею государыней. Итак, я соглашаюсь с большинством голосов, которое решило, что всего благоразумнее и безопаснее внутри города ожидать осады, а нападения неприятеля силой артиллерии и (буде окажется возможным) вылазками — отражать.
Начали спорить по поводу письма,
дым папирос и слов тотчас стал гуще. На столе кипел самовар,
струя серого вара вырывалась из-под его крышки горячей пылью. Чай разливала курсистка Роза Грейман, смуглая, с огромными глазами в глубоких глазницах и ярким, точно накрашенным ртом.
Серебряная
струя воды выгоняла из-под крыши густейшие облака бархатного
дыма, все было необыкновенно оживлено, весело, и Самгин почувствовал себя отлично. Когда подошел к нему Безбедов, облитый водою с головы до ног, голый по пояс, он спросил его...
«Хозяйка, самовар!» И пойдет суматоха: на сцену является известный погребец, загремят чашки, повалит
дым, с душистой
струей, от маленького графинчика, в печке затрещит огонь, на сковороде от поливаемого масла раздается неистовое шипенье; а на столе поставлена уж водка, икра, тарелки etc., etc.
В окна врывалась
струя едкого
дыма, а доктор все стоял, любовался и дико хохотал, когда пламя охватило его собственный дом.
Звезды исчезали в каком-то светлом
дыме; неполный месяц блестел твердым блеском; свет его разливался голубым потоком по небу и падал пятном дымчатого золота на проходившие близко тонкие тучки; свежесть воздуха вызывала легкую влажность на глаза, ласково охватывала все члены, лилась вольною
струею в грудь.
— И мне уж позвольте, — сказал кучер. Он был старик, но еще крепкий и довольно красивый из себя. — Не знаю, как вашего табаку, а нашего так они не любят, — продолжал он, выпуская изо рта клубы зеленоватого
дыма, и комары действительно полетели от него в разные стороны; он потом пустил
струю и на лошадей, и с тех комары слетели.
И все пустяки, вся дрянь слов и намерений, все пошлое, трактирное чудесно исчезало
дымом; на всех веяло
струей иной жизни — задумчивой, чистой, полной любви и грусти.
— Я даже думал, — заговорил он снова, выпуская
дым тонкою
струей, — что если бы, например, нашелся кто-нибудь… вы, например, так думал я… который бы захотел… который бы согласился поместиться у меня там наверху… как бы это хорошо было! Как вы полагаете, Дмитрий Никанорыч?
Зажженная свежая лучина сначала горела ярко, потом появлялись красные, длинные загибавшиеся угли и пускали едкую
струю синеватого
дыма.
При этом освещенный и пронизанный
струями табачного
дыма кабинет был ему насквозь виден.
На крыше «Рабочей газеты» на экране грудой до самого неба лежали куры и зеленоватые пожарные, дробясь и искрясь, из шлангов поливали их керосином. Затем красные волны ходили по экрану, неживой
дым распухал и мотался клочьями, полз
струей, выскакивала огненная надпись...
Тенорист опять захихикал, кашлянул и отмахнулся рукою от налегшей на него
струи сигарного
дыма. Из толпы высунулись вперед две шершавенькие мордочки, оскалили зеленые зубы и также захохотали.
«Сестры», подрядчик и лесообъездчики расположились в тени навеса, где солнце не так жгло; лошади были привязаны в лесу, и для них был устроен небольшой костер из гнилых пней и свежей травы, дававший густую
струю белого едкого
дыма.
Он несколько раз подряд торопливо и глубоко затягивается, пуская
дым из носа двумя прямыми, сильными
струями. Лицо его, особенно подбородок и губы, попеременно то озаряются красным блеском, то мгновенно тухнут, пропадают в темноте. Чья-то рука протягивается к его рту за цигаркой, и чей-то голос просит...
И снова усиленно задымил. Курит он какую-то ядовитейшую махорку,
дым от неё столь жестокий, что комары и мухи, влетая в зеленоватые
струи его, кувырком падают на землю. А он хвастается...
Уж
дым кадил между столбов
Вился
струей, и хор звучал…
— Ведь вот, например, вы не поверите, — продолжала вдова, слегка закинув голову и пуская
дым тонкой
струею кверху, — здесь есть люди, которые находят, что дамам не следует курить. А уж верхом ездить — сохрани боже! просто каменьями побьют. Да, — прибавила она после небольшого молчания, — все, что выходит из-под общего уровня, все, что нарушает законы какого-то выдуманного приличия, подвергается здесь строжайшему осуждению.
По синим
струям взад и вперед птицами летят пароходы, оставляя за собой полосы черного
дыма вверху, белые ленты пены кипучей внизу…
Дым из тепленки, поднимаясь кверху
струями, стелется по потолку и выходит в единственное отверстие зимницы.
Клубы
дыма от росного ладана наполняли часовню и голубыми
струями вились из нее по свежему утреннему воздуху…
Ало-багровым пламенем вспыхнуло смолистое дерево, черный
дым клубами поднялся к потолку и заходил над
струями.
Лубянская не посмела отказаться от предложенного курева и морщась стала втягивать в себя
струю крепкого
дыма. Полояров глядел на нее забавляючись и самодовольно улыбался.
Красный дьявол оскалился, выпустив изо рта
струю огня и
дыма, и радостно ударил себя по спине толстым хвостом.
Точно в комнате, наполненной удушливым
дымом, открыли окно, и
струя свежего воздуха очистила атмосферу и тем спасла задыхавшегося.
Иду в незнаемый я путь,
Иду меж страха и надежды;
Мой взор угас, остыла грудь,
Не внемлет слух, сомкнуты вежды;
Лежу безгласен, недвижим,
Не слышу вашего рыданья
И от кадила синий
дымНе мне
струит благоуханье.
Но, вечным сном пока я сплю,
Моя любовь не умирает,
И ею всех я вас молю,
Пусть каждый за меня взывает:
Господь! В тот день, когда труба
Вострубит мира преставленье, —
Прими усопшего раба
В твои блаженные селенья.
Девушка лет четырнадцати, свежая, румяная, будто умылась только снегом, стояла у шестка и сыпала на черепок какой-то смолы, от которой по избе неслись
струи благоуханного
дыма.